Неточные совпадения
Он стал расспрашивать меня о судьбе Ивана Кузмича, которого называл кумом, и часто прерывал мою речь дополнительными вопросами и нравоучительными замечаниями, которые, если и не
обличали в нем
человека сведущего в военном искусстве, то по крайней мере обнаруживали сметливость и природный ум.
— Это напрасно. Здесь есть хорошенькие, да и молодому
человеку стыдно не танцевать. Опять-таки я это говорю не в силу старинных понятий; я вовсе не полагаю, что ум должен находиться в ногах, но байронизм [Байрон Джордж Ноэль Гордон (1788–1824) — великий английский поэт;
обличал английское великосветское общество; был в России более популярен, чем в Англии. Байронизм — здесь: подражание Байрону и его романтическим героям.] смешон, il a fait son temps. [Прошло его время (фр.).]
В стремлении своем упрощать непонятное Клим Самгин через час убедил себя, что Лютов действительно
человек жуликоватый и неудачно притворяется шутом. Все в нем было искусственно, во всем обнажалась деланность; особенно
обличала это вычурная речь, насыщенная славянизмами, латинскими цитатами, злыми стихами Гейне, украшенная тем грубым юмором, которым щеголяют актеры провинциальных театров, рассказывая анекдоты в «дивертисментах».
Он
обличает ошибочность сознания, которое считает
человека совершенно зависимым от объективного мира.
Старый мир, осмеянный Вольтером, подшибленный революцией, но закрепленный, перешитый и упроченный мещанством для своего обихода, этого еще не испытал. Он хотел судить отщепенцев на основании своего тайно соглашенного лицемерия, а
люди эти
обличили его. Их обвиняли в отступничестве от христианства, а они указали над головой судьи завешенную икону после революции 1830 года. Их обвиняли в оправдании чувственности, а они спросили у судьи, целомудренно ли он живет?
Он был красив, но красота его обдавала холодом; нет лица, которое бы так беспощадно
обличало характер
человека, как его лицо.
— И буду, всегда буду. Ведь
человек, который
обличает других, уже тем самым как бы выгораживает себя и садится на отдельную полочку. Я вас
обличаю и сам же служу вам. Это напоминает собаку, которая гоняется за собственным хвостом.
И в эти-то минуты гнева она шла торопливыми шагами, точно она не гуляла, а спешила на трепетное роковое свидание, на котором ей нужно
обличить и осыпать укорами
человека, играющего какую-то серьезную роль в ее жизни.
Только сапоги навыпуск
обличают русского
человека, да и то, быть может, он сохранил их потому, что видел такие же у какого-нибудь знакомого кирасира.
Резко потому, что
обличало во мне
человека, с которым «попросту» (мы с ним «по-родственному», а он — и т. д.) объясняться нельзя; мягко потому, что Филофей, конечно, отлично понимает, что на уме-то у меня совсем другое слово было, да только не сказалось оно.
— Бог с тобой! Живи как хочешь, не буду я тебе мешать. Только об одном прошу — не говори с
людьми без страха! Опасаться надо
людей — ненавидят все друг друга! Живут жадностью, живут завистью. Все рады зло сделать. Как начнешь ты их
обличать да судить — возненавидят они тебя, погубят!
На вопрос Степана о том, за что его ссылали, Чуев объяснил ему, что его ссылали за истинную веру Христову, за то, что обманщики-попы духа тех
людей не могут слышать, которые живут по Евангелию и их
обличают. Когда же Степан спросил Чуева, в чем евангельский закон, Чуев разъяснил ему, что евангельский закон в том, чтобы не молиться рукотворенньм богам, а поклоняться в духе и истине. И рассказал, как они эту настоящую веру от безногого портного узнали на дележке земли.
«Сегодня я поняла вас, Калинович (писала она); вы
обличили себя посреди этих
людей.
Его скоро
обличили; в донос свой он впутал невинных
людей, других обманул, и за это его сослали в Сибирь, в наш острог, на десять лет.
И удивительное дело, косность
людей так велика, что
люди верят этим теориям, несмотря на то, что весь ход жизни, каждый шаг вперед
обличает неверность их.
Но что делать правительствам против тех
людей, которые
обличают бесполезность, излишество и вредность всяких правительств и не борются с ними, а только не нуждаются в них, обходятся без них и потому не хотят участвовать в них?
Соблазны власти и всего того, что она дает, и богатства, почестей, роскошной жизни, представляются достойной целью деятельности
людей только до тех пор, пока она не достигнута, но тотчас, как скоро
человек достигает их,
обличают свою пустоту и теряют понемногу свою притягательную силу, как облака, которые имеют форму и красоту только издали: стоит только вступить в них чтобы исчезло всё то, что казалось в них прекрасным.
Но всего более угнетало Кожемякина отношение окуровцев к женщине, оно с печальной ясностью
обличало в тёмных душах
людей присутствие чего-то страшного, что — он чувствовал незаметно прилеплялось и к его душе грязным, ядовитым пятном, вызывая соблазнительные, тревожные мысли и стыдное, болезненное напряжение в теле.
Пришедши в свой небольшой кабинет, женевец запер дверь, вытащил из-под дивана свой пыльный чемоданчик, обтер его и начал укладывать свои сокровища, с любовью пересматривая их; эти сокровища
обличали как-то въявь всю бесконечную нежность этого
человека: у него хранился бережно завернутый портфель; портфель этот, криво и косо сделанный, склеил для женевца двенадцатилетний Володя к Новому году, тайком от него, ночью; сверху он налепил выдранный из какой-то книги портрет Вашингтона; далее у него хранился акварельный портрет четырнадцатилетнего Володи: он был нарисован с открытой шеей, загорелый, с пробивающейся мыслию в глазах и с тем видом, полным упования, надежды, который у него сохранился еще лет на пять, а потом мелькал в редкие минуты, как солнце в Петербурге, как что-то прошедшее, не прилаживающееся ко всем прочим чертам; еще были у него серебряные математические инструменты, подаренные ему стариком дядей; его же огромная черепаховая табакерка, на которой было вытиснено изображение праздника при федерализации, принадлежавшая старику и лежавшая всегда возле него, — ее женевец купил после смерти старика у его камердинера.
— Я ведь не Таньку
обличаю… Это так вышло… само собой… у меня всю жизнь всё само собой выходило!.. Я даже
человека удушил нечаянно… Не хотел, а удушил. Танька! На те самые деньги, которые я у
человека убитого взял, мы с тобой и торгуем…
Не ты ли говорил, что растет какое-то новое поколение образованных, честных
людей, мучеников правды, которые
обличат нас, закидают нас грязью?
Да, не скоро еще
люди узнают то, что я знаю. Много ли железа и какие металлы в солнце и звездах — это скоро узнать можно; а вот то, что
обличает наше свинство, — это трудно, ужасно трудно…
Ходят, ходят по земле, как шпионы бога своего и судьи
людей; зорко видят все нарушения правил церковных, суетятся и мечутся,
обличают и жалуются...
Рассуждения отрешенного взяточника имеют значительную долю справедливости. Для подтверждения этого вспомним, как в течение двух столетий у нас преследовалось зло взяток, как против них восставали
люди государственные в докладных записках и проектах, как они запрещались указами, как их
обличала литература. Ради курьеза приведем, пожалуй, ряд свидетельств о взятках из разных периодов русской литературы и общественного развития.
Объяснение же с публикой о таких щекотливых семейных обстоятельствах, которое мы сейчас готовы назвать трусостью и подлостью или, из милости, крайним неприличием,
обличает только чистую, прямую, простую душу Гоголя, полную любви к
людям и уверенную в их сочувствии.
Приземистая широкая фигура Спирьки, поставленная на кривые ноги, придавала ему вид настоящего медведя. Взлохмаченная кудрявая голова, загорелое, почти бронзовое лицо, широкий сплюснутый нос, узкие, как щели, глаза, какая-то шерстистая черная бородка — все в Спирьке
обличало лесного
человека, который по месяцам мог пропадать по лесным трущобам.
Выбор событий мифологических или ненародных, отвлеченная точка зрения, старание делать намеки, приятные высшим (как, напр., в «Титовом милосердии»), — все это
обличало отчуждение, от народности, пренебрежение к нуждам и страданиям
людей, если они только не пользуются громкими титулами.
Толст он необычайно, жир так и сквозит, так и лоснится у него на отвислых щеках, покрытых сетью мелких красных жилок; волосы на голове — короткие, прямые, с проседью, усы торчат воинственными щетками, короткая эспаньолка под нижней губой; глаза под густыми взъерошенными бровями быстрые, лукавые и до смешного суженные опухлостью щек и скул; губы, и в особенности улыбка,
обличают в нем сладострастного, веселого, беззастенчивого и очень наблюдательного
человека.
Это была не поэма, а большая лирическая песнь духовно-нравственного содержания, написанная, по-тогдащнему весьма хорошими стихами, и, конечно,
обличала новое дарование в этом замечательном и талантливом
человеке.
Знать
обличать. Но
человек...
Новиков посвятил ей (по-тогдашнему — приписал) свой «Живописец», говоря в предисловии, что когда на престоле восседает сама мудрость, покровительствующая истине во всем, то можно
обличать смело и свободно все пороки и предрассуждения, не опасаясь негодования знатных
людей.
Если
люди живут в грехах и соблазнах, то они не могут быть спокойны. Совесть
обличает их. И потому таким
людям нужно одно из двух: или признать себя виноватыми перед
людьми и богом, перестать грешить, или продолжать жить грешной жизнью, делать дурные дела и называть свои злые дела добрыми. Вот для таких-то
людей и придуманы учения ложных вер, по которым можно, живя дурной жизнью, считать себя правыми.
Бывает радостно, когда поймешь неправду других
людей и
обличишь ее, но во сколько раз радостнее, когда поймаешь сам себя в неправде и
обличишь себя. Старайся доставлять себе как можно чаще это удовольствие.
Еще: в прегрешениях он не
обличает на раденьях, а тайно исповедует, как церковные попы, и в знак разрешения, подражая иерусалимскому старцу, раздает лоскутки от белых своих риз и потом возлагает грехи и неправды Божьих
людей на быка, и его с проклятиями изгоняют в пустыню.
Ты блаженна, преблаженна,
Душа девица смиренна,
Изо всех
людей избрáнна!
Ты раскрой свои уста,
Прореки нам чудеса!
Обличи нас обличеньем
И порадуй разрешеньем
Ото всех наших грехов,
Напущенных от врагов!
Не жалей своих трудов —
Духом в небеса лети,
За нас, бедных, умоли,
Милости нам сотвори!
Смани сокола из рая,
Из небесного из края,
Духом правым возгласи,
Своим словом нас спаси!
И тот, кто раньше
обличал случайную кучку богачей туристов, примостившихся на балконе уродливого здания жизни, теперь всею силою своею бьет в самый фундамент здания, пишет «Воскресение», «не может молчать» и на весь мир кричит, что в уродство и грязь превращена священная жизнь, что нельзя
людям мириться с таким кощунством.
Тоска устремлена вверх и
обличает высшую природу
человека.
Раскаяние
обличает несоответствие между идеей
человека, принадлежащего к умному миру, и его эмпирическим существованием в земном мире.
Именно капиталистическая система прежде всего раздавливает личность и дегуманизирует человеческую жизнь, превращает
человека в вещь и товар, и не подобает защитникам этой системы
обличать коммунистов в отрицании личности и в дегуманизации человеческой жизни.
Много ли христиане сделали для осуществления христианской правды в социальной жизни, пытались ли они осуществлять братство
людей без той ненависти и насилия, в которых они
обличают коммунистов?
Люди зашли в тупик и тем явно
обличили перед собой ложь того пути, по которому они шли; и тут-то нет пределов их восторгам.
По суровому облику его видно было, что это старик своеобычный, крутой; а россыпью глядевшие глаза
обличали в нем
человека, что всякого проведет и выведет.
Теперь этот способ уже выходит из употребления, но они не бросают его, и хотя и не сжигают уже
людей, пытающихся открыть истину, но так клевещут на них, так отравляют им жизнь, что только очень редкие решаются
обличать их.
Когда же я стал доказывать то, что сами торговцы этим умственным товаром
обличают беспрестанно друг друга в обмане; когда я напомнил то, что во все времена под именем науки и искусства предлагалось
людям много вредного и плохого и что потому и в наше время предстоит та же опасность, что дело это не шуточное, что отрава духовная во много раз опаснее отравы телесной и что поэтому надо с величайшим вниманием исследовать те духовные продукты, которые предлагаются нам в виде пищи, и старательно откидывать все поддельное и вредное, — когда я стал говорить это, никто, никто, ни один
человек ни в одной статье или книге не возразил мне на эти доводы, а изо всех лавок закричали, как на ту женщину: «Он безумец! он хочет уничтожить науку и искусство, то, чем мы живем.
Человек кается,
обличает себя, хотя воля к преступлению не перешла ни в какие действия.
Русые волосы его, небрежно распущенные по плечам, серый кафтан из ватмана [Ватман — грубое латышского изделия сукно.], хотя и тоньше обыкновенного, башмаки без подошв из желтой кожи, стянутые, а не сшитые,
обличали в нем природного лифляндского домочадца или
человека, его представлявшего.
Мука совести не только
обличает преступления, но и
обличает бессилие
человека в его ложных претензиях на могущество.
Платонида Андревна приняла от глаз руки и с немым удивлением рассматривала предстоявшую ей странную фигуру: ей казалось, что это не живой
человек, а само гороховое пугало сошло с места, чтобы
обличить ее в грехе Иродиады, в сердечной слабости к мужниному брату.
В интересной статье Ф. А. Терновского («Киевская старина», май 1882 г.) об излишних монахах конца XVIII столетия встречаем поразительные на это указания, хотя тут говорится о
людях, которые еще не сбежали, но
обличают постоянную склонность к побегам.
В то время, когда на юбилее московского актера упроченное тостом явилось общественное мнение, начавшее карать всех преступников; когда грозные комиссии из Петербурга поскакали на юг ловить,
обличать и казнить комиссариатских злодеев; когда во всех городах задавали с речами обеды севастопольским героям и им же, с оторванными руками и ногами, подавали трынки, встречая их на мостах и дорогах; в то время, когда ораторские таланты так быстро развились в народе, что один целовальник везде и при всяком случае писал и печатал и наизусть сказывал на обедах речи, столь сильные, что блюстители порядка должны были вообще принять укротительные меры против красноречия целовальника; когда в самом аглицком клубе отвели особую комнату для обсуждения общественных дел; когда появились журналы под самыми разнообразными знаменами, — журналы, развивающие европейские начала на европейской почве, но с русским миросозерцанием, и журналы, исключительно на русской почве, развивающие русские начала, однако с европейским миросозерцанием; когда появилось вдруг столько журналов, что, казалось, все названия были исчерпаны: и «Вестник», и «Слово», и «Беседа», и «Наблюдатель», и «Звезда», и «Орел» и много других, и, несмотря на то, все являлись еще новые и новые названия; в то время, когда появились плеяды писателей, мыслителей, доказывавших, что наука бывает народна и не бывает народна и бывает ненародная и т. д., и плеяды писателей, художников, описывающих рощу и восход солнца, и грозу, и любовь русской девицы, и лень одного чиновника, и дурное поведение многих чиновников; в то время, когда со всех сторон появились вопросы (как называли в пятьдесят шестом году все те стечения обстоятельств, в которых никто не мог добиться толку), явились вопросы кадетских корпусов, университетов, цензуры, изустного судопроизводства, финансовый, банковый, полицейский, эманципационный и много других; все старались отыскивать еще новые вопросы, все пытались разрешать их; писали, читали, говорили проекты, все хотели исправить, уничтожить, переменить, и все россияне, как один
человек, находились в неописанном восторге.